Невидимый свет - Алексей Андреевич Попович

кажется, был ярче, а жизнь беззаботнее. Но главное, что там, в юности, он оставил воспоминания об Офелии. О той, которой посвятил всю свою жизнь.

Дверка шкафа приоткрылась. Мортимер стоял в полуметре, поражённый, потерявший дар речи. Из приоткрывшейся двери выглянуло личико. Он знал эти глаза, и в тот миг из глаз его потекли слёзы. Он плакал и не мог остановиться. Перед ним сидела Офелия. Его долгий труд, который отнял столько сил, был не напрасным. Девушка выглядела абсолютно живой.

Офелия беспокойно осматривалась, словно не понимая, как здесь очутилась. Она завернулась в какую-то тряпку, поскольку до этого была нагой.

Оба долго не решались ничего сделать. Хотя, без сомнения, это было именно то, чего столько времени ждал Мортимер. Увидеть ту самую, молодую девчонку, с глубокими глазами и тёплым дыханием, вот чего он так страстно желал. Наконец он шагнул к ней и протянул руку. Девушка неуверенно посмотрела на него, и спустя пару секунд сделала ответный жест.

В свете дня, она казалась ему какой-то невероятно милой. Чувства переполняли его. Сколько всего нужно сказать. Самое главное понять, что же она помнит из прошлого и кем себя считает.

– Послушай, я Мортимер. Ты помнишь меня?

– Я кое-что припоминаю. Но ты так переменился.

– Да, годы изменили моё лицо. Скажи мне, как твоё имя?

– Кажется, Офелия. Как ту девушку из легенды. Моим родителям должно быть очень нравилась эта история. А кстати, где они? Что с ними?

– Боюсь, ты слишком долго спала.

– Что ты пытаешься мне сказать?

– Полагаю, что они уже не с нами. Я бы не хотел тебя огорчать, но это так.

– И сколько же лет длился мой сон?

– Выходит, что двадцать.

– Отчего я так и осталась молодой?

– Видишь, я даже не знаю, как объяснить. Постараюсь, конечно. Дело в том, что я создал тебя заново.

– А что случилось с прежней мной?

– Ты погибла от рук убийц.

– Значит это уже не я?

– Я не ожидал таких результатов. Выходит душа переместилась в новое тело.

– Выходит это возможно. Просто уму непостижимо!

– Порой мне тоже не верилось. Но как видишь, всё получилось. Мне бы хотелось знать, что ты ещё помнишь.

– Помню, как выглядят родители. А ещё дом, который построил отец. Твои черты мне тоже очень знакомы. Но твоё имя…

– А что с ним не так?

– Я не помню, чтобы тебя звали Мортимером. Твоё имя было Альфред. Вот так тебя тогда именовали.

Граф пролистывал в голове воспоминания, но не мог ничего припомнить. Врядли он даже встречал человека по имени Альфред, а уж тем более был им самим. Но факт был в том, что перед ним была его возлюбленная, такая, какой она и была в день смерти.

Мортимер подумал, что будет правильно предложить девушке одежду и что-нибудь из еды. В порыве радости, Граф совсем позабыл наказ Жули о постельном режиме. В глазах Мортимера, впервые за столько лет, ярким пламенем загорелась жизнь. Он казался таким счастливым, что можно было подумать, что не было никакого убийства и долгих лет расставания.

Жули услышала шум наверху и поспешно поднялась по лестнице. Она даже думала прочитать Мортимеру лекцию о том, что он так никогда не выздоровеет, но остановилась около двери, не в силах ничего сказать.

Через проём она видела девушку, ту о которой Граф ей рассказывал. Всё в голове Жули вставало на свои места. Именно такой она ее, себя и представляла. Мортимер прервал её оцепенение.

– Не могла бы ты принести что-нибудь из еды? Моей гостье не помешало бы поесть.

– Я мигом.

– Возможно, вы удивитесь, но это именно та, возвращения которой я столько ждал.

– Поразительно.

Жули моментально оказалась на кухне и принялась готовить. Мысли плыли в голове, и ей непременно хотелось поделиться ими с Мориссом. Когда тот вернулся из сада, она принялась эмоционально описывать всё увиденное. И из кухни доносился её трепещущий от радости голос.

Мортимер не забыл и об одежде. Он подошёл у тому шкафу и принялся искать что-нибудь подходящее. Перебирая старые вещи, он обнаружил что-то приятное, лёгкое и мягкое. Он потянул найденную вещь на себя и смог разглядеть его поближе. Это было платье с блестящими краями, кружевными вставками и оборками.

То самое, которое носила его мама. Удивительно хорошо сохранилось, учитывая условия в шкафу и пыль. Мортимер представил, как хорошо оно будет смотреться на Офелии.

– Тут в шкафу кое-что есть. Это платье. Думаю, оно будет тебе впору.

Девушка покраснела, не зная, что сказать в ответ, но потом всё же поблагодарила.

– Спасибо, оно красивое. Но, кажется, оно принадлежало кому-то другому. Ведь хозяйка платья, наверное, расстроится.

– Да, от тебя ничего не скроешь. Его носила моя мать. Ей очень нравилось гулять по саду и осматривать территорию.

– При всём желании я не могу его забрать себе.

– Послушай, не нужно волнения. Моей матери очень нравилась ты. Она считала, что может рассчитывать на тебя. В память о ней, я прошу тебя носить его.

– Это большая честь. Но мне неловко.

– Знаешь, я встречал в жизни много женщин. Но прекрасных знал лишь двух. И одна из них ты.

– А кто эта вторая?

– Моя мама.

– Наверное, это был глупый вопрос.

– Ничего. Не переживай. Расслабься. Тебе к лицу улыбка.

Девушка отвернулась и принялась надевать платье. И эти секунды были томительными для Мортимера. Он хотел провести с ней каждый миг, как можно больше времени.

Когда она повернулась, Граф не отрывая глаз, любовался ей. Каждый мельчайший элемент сверкал, зажил новой жизнью. Офелия походила на непреступную и гордую королеву. Но это совсем не то, что было близко ей по духу. Её простота и сердечная открытость выдавали в ней совсем не важную особу, а простую девчонку, со своим неповторимым шармом.

Ведь порой есть что-то, что невозможно скрыть не под какими одеждами.

Глава 19

Я жертва или же охотник?

Себе отвечу на вопрос.

Но в недрах памяти бездонной,

Найду лишь океаны слёз…

Девушка быстро осваивалась в новом для неё времени. Понемногу Мортимер восполнял пробелы в её памяти. Они долго разговаривали в кабинете, часами обсуждая всё вокруг. Офелия, словно ребёнок, открывала для себя мироустройство, познавала то, что упустила за многие годы сна. Глядя на девушку, Граф молодел, будто и не было лет разлуки. На его лице вновь часто проскальзывала улыбка. Он не мог скрывать своё счастье, поскольку радость переполняла его.

Девушка вновь почувствовала то невероятное чувство. Это было дежавю, смешанное с каким-то бешеным влечением. Многое ей было знакомо, и она ощущала, что давно об этом знала.

Вечер того дня был волшебным. Луна падала на плечи Мортимера и в этом свете, он был похоже на сказочного принца. Разглядывая в окне небо, Граф почему-то почувствовал покалывание. Тело словно пронзали тысячи игл. Ощущения были невыносимыми. Ноги будто сами вели его. Он не мог более сопротивляться.

Офелия взволнованно смотрела на него, теряясь в догадках. Ей было страшно, отчего она даже не могла представить, в чём дело. Мортимер продолжал идти. Лестница сменилась полом первого этажа замка. Граф шёл вперёд, подчинённый подсознательному инстинкту.

Наконец он смог остановиться. Оказалось, что Мортимер уже почти вышел в сад. Там было довольно темно, поэтому он решил взять с собой свечу. И вновь то чувство овладело им. Он с неистовой скоростью долетел до места в саду, где был небольшой куст.

Граф решил, во что бы то ни стало, разгадать тайну этого события. Он осмотрел куст,